Весь день шел дождь, поэтому я почти не выходил. А если
выходил, то недалеко. Никто мне не встретился. Я совершил больше обходов
дома, чем обычно, отчасти от скуки. Не без пользы.
Когда я зашел в подвал, Тварь вела себя необычно
тихо. Скоро я понял почему. У нас протекла крыша. Вода просочилась у
стенки, сбежала по просевшей балке, и на расстоянии нескольких футов от
нее уже образовалась лужа, которая постепенно росла. Одно мокрое
псевдощупальце вытянулось в направлении Круга, ему оставалось еще дюймов
десять продвинуться, после чего Круг был бы прорван.
Я взвыл долгим, громким, заунывным воем, подходящим
как раз для таких случаев. Потом прыгнул на мокрую полоску и стал
кататься в ней, впитывая воду своей шерстью.
— Эй! — закричала Тварь. — Прекрати! Этому суждено было случиться!
— И этому тоже! — огрызнулся я и стал кататься в самой луже, стараясь впитать воду.
Промок насквозь. Потом покатался по сухому полу, размазывая влагу в таком месте, где она испарится без вреда.
— Проклятый пес! — оскалилась Тварь. — Еще несколько минут, и мне бы удалось вырваться!
— Наверное, это просто неудачный для тебя день, — ответил я.
На лестнице раздались шаги, вошел Джек и, увидев, что
произошло, пошел за шваброй. Вскоре он уже убирал остаток лужи и
выжимал тряпку в раковину, а Тварь кипела от ярости и становилась
розовой, голубой и бледно-зеленой. Потом он подставил под капли ведро и
велел позвать его, если появятся еще протечки.
Но больше их не было. Я проверял регулярно всю вторую
половину дня. С наступлением темноты дождь прекратился, но я подождал
еще несколько часов — чтобы быть уверенным, — прежде, чем вышел из дому.
Прежде всего я выкопал уже ставшим скользким кусок
отравленного мяса, который закопал днем раньше. Я взял его и, подойдя к
дому Оуэна, положил на виду у входной двери. В доме было темно, и Плута
нигде не было видно, поэтому я немного порыскал вокруг.
Под старым дубом на заднем дворе я обнаружил восемь
больших плетеных корзин разной степени завершенности и еще семь
поменьше. Вокруг лежало много толстых веревок, неподалеку стояла
лестница. Производство у замухрышки налажено неплохо…
Я вышел со двора в поле. По дороге снова начал
накрапывать дождь. Черные тучи закрыли часть неба, в них мелькнуло
короткое бледное свечение, за которым последовали глухие раскаты грома.
Продолжив путь, я, наконец, приблизился к месту обитания Доброго Доктора*. Скопление густых низких облаков было теперь прямо над
моей головой. Вдруг из них вылетел огненный трезубец и, упав вниз,
заплясал среди громоотводов на крыше. Тут же раздался треск, и окна в
подвальном этаже засияли ярче.
Весь обратившись в слух, я затаился в траве. В доме
мужской голос прокричал что-то насчет лейденских банок, вслед затем
повторилось еще более интенсивная вспышка, сопровождавшаяся треском, еще
одна дьявольская чечетка огня на крыше, крики, языки пламени из окон. Я
подполз ближе и заглянул внутрь. Высокий человек в белом халате стоял
ко мне спиной, наклонившись над чем-то, лежащим на длинном столе; его
фигура закрывала от меня объект его внимания. Маленький скособоченный
человечек скорчился в дальнем углу, глаза его бегали, а руки совершали
нервные движения. Сверкнула еще одна вспышка, раздался еще один громовой
удар. Электрические разряды плясали над столом с аппаратурой справа от
высокого. Они на некоторое время лишили меня способности видеть. Высокий
что-то прокричал и отодвинулся в сторону, маленький поднялся и начал
плясать вокруг. Нечто, лежащее на столе, накрытое, как я теперь
разглядел, простыней, задергалось. Это было похоже на большую ногу под
тканью. Еще раз ослепительно сверкнуло и оглушающе затрещало. Комната за
окном на мгновение превратилась в преисподнюю. Сквозь все эти помехи
мне показалось, что нечто большое и напоминающее человека пытается сесть
на столе, но его очертания скрывала развевающаяся простыня.
Я отпрянул от окна, потом, не оглядываясь, побежал
прочь. А с небес все падал огонь. Я выполнил свой долг: наблюдений для
одной ночи более чем достаточно.
Теперь я держал путь вдоль следующей линии — от дома
Доброго Доктора до дома Ларри Тальбота. Я вышел из зоны дождя и
отряхнулся. Дом Ларри был ярко освещен. Возможно, Ларри действительно
страдает бессонницей.
Я несколько раз обошел дом кругом и решил обследовать
маленькую башенку у задней стены. Внутри, на засохшей грязи, я
обнаружил отпечаток крупной лапы, показавшийся мне идентичным отпечатку,
который я видел у своего дома.
Потом я подошел к дому, встал на задние лапы, и,
опираясь передними о стену, заглянул в окно. Пустая комната. Таким же
образом я обследовал еще два окна. В последнем я увидел комнату со
стеклянным потолком, заполненную растениями. Ларри был там, он стоял,
уставившись в глубину огромного цветка, и улыбался. Его губы шевелились,
и хотя я смог расслышать тихие звуки, но не мог разобрать слов.
Огромный цветок двигался перед его лицом — то ли от воздушных потоков,
то ли по его воле. Он все продолжал что-то шептать, и я, отвернулся:
многие люди разговаривают со своими растениями.
Потом я попытался сориентироваться, насколько
возможно, и пройти по прямой линии от дома Ларри к склепу Графа. Сначала
я подошел к разрушенной церкви и остановился там, стараясь увидеть
остальную часть схемы. Тем временем на востоке начало слабо светлеть.
Я лежал и гадал, как вдруг большая летучая мышь —
гораздо более крупная, чем Игла, — подлетела с севера и нырнула за
большое дерево. Я ждал ее появления с обратной стороны, но его не
последовало. Вместо этого, я услышал легкие шаги и из-за дерева вышел
человек в черном.
Я уставился на него. Он резко повернулся ко мне и спросил:
— Кто здесь?
Я внезапно почувствовал себя в высшей степени
незащищенным. Инстинкт подсказал мне единственно возможную в данной
ситуации роль. Издав серию идиотских повизгиваний, я ринулся вперед,
отчаянно махая хвостом, бросился перед ним на землю и стал кататься,
подобно какому-нибудь бродяге, до смерти истосковавшемуся по вниманию
человека.
Его ярко-красные губы искривились в мимолетной улыбке. Затем он наклонился и почесал меня за ушами.
— Славный песик, — сказал он медленно хрипловатым голосом.
Потом похлопал меня по голове, выпрямился и пошел к
склепу. Дойдя до него, остановился. И через мгновение там, где он стоял,
уже никого не было.
Я решил, что пора и мне убираться. Его прикосновение было странно холодным.
-------
*Добрый Доктор — доктор Франкенштейн, произведший на свет существо. В дальнейшем под Франкенштейном стали подразумевать не доктора, а самого созданного им монстра.
Комментариев нет:
Отправить комментарий